Создание при полномочном представителе Президента в Приволжском федеральном округе Центра стратегических исследований – событие знаковое. Десятилетний срок, отмеренный стране на блуждание в сумерках по идеологическому бездорожью, закончился. Пришла пора определяться: где мы, каковы наши цели, ближние и дальние, кто наши союзники, попутчики и “потенциальные противники”… Наш собеседник - Петр Щедровицкий, философ, психолог, политолог, теоретик и практик государственного управления. Именно он год назад организовал и возглавил Центр, призванный спроектировать трассу, связывающую настоящее России с ее будущим.
- Прежде всего, хотелось бы прояснить степень ваших полномочий и круг возложенных на вас обязанностей…
- Наша единственная обязанность – думать. А степень полномочий в рамках исполнения этой задачи – предельно высокая. Тем и хороша эта структура: можно заниматься делом, которое знаешь и любишь, не встраивая себя в жесткую чиновную иерархию.
- Надо ли понимать вас таким образом, что Центр стратегических исследований не получает никаких указаний сверху, а также не обязан отчитываться о результатах своей деятельности перед полномочным представителем Президента?
- Да, такие слова, как “указание”, “план мероприятий”, “распоряжение”, “отчет о проделанной работе” и т.д., в языке нашего общения с руководством отсутствуют. Однако общее направление нашей деятельности, конечно, согласовано с задачами, стоящими перед представительством Президента в округе, да и перед государством в целом.
- Видимо, ваша работа предполагает научное, в том числе философское и культурологическое, определение того места, которое занимает Приволжский округ в России, а Россия – в современном мире. Без такого осмысления предпринятую В. Путиным реформу государственного управления может постичь судьба всех предыдущих российских реформ. Кстати, первые шаги президента по пути реформирования государственного устройства страны встретили довольно противоречивую реакцию общества…
- Для начала следует определиться в терминах. Я убежден, например, что наше так называемое социалистическое государство по своей сути государством не являлось. То был феномен состояния общественного сознания, не допускавшего не только частной собственности, но и частной жизни как таковой. Советские люди, объединенные утопической идеей, добровольно осуществляли слежку друг за другом, а КПСС, эта “новая аристократия”, контролируя все государственные институты – финансы, армию, милицию, суд, навязывала населению выгодные ей правила поведения. Можно ли назвать такую систему государством, то есть, легитимной, основанной на праве формой самоорганизации общества? Разумеется, нет. Следовательно, нужно говорить не о реформировании госуправления, а о воссоздании, возрождении государства, способного обеспечить своим гражданам защиту их свобод, а стране – динамичное развитие и достойное место в постиндустриальном мире. Что же до скептических оценок тех мер, которые президент В. Путин принял для достижения искомой цели, то я не разделяю опасений тех, кто усматривает в действиях главы государства чуть ли не возврат к тоталитаризму. В этих мерах не усиление, а ограничение государства: бюрократия, успевшая “приватизировать” государственные функции и полномочия и наживающаяся на них, должна лишиться этих привилегий. Всю государственную инфраструктуру – транспорт, связь, образование, здравоохранение, социальную помощь и т.д. – необходимо сделать прозрачной и доступной для каждого гражданина России, независимо от его национальности, вероисповедания, возраста, пола, имущественного положения, места проживания. Именно принципом “одна страна – один закон” и руководствуется глава государства, принимая стратегические решения, направленные на выстраивание так называемой вертикали власти.
- Одна из несущих конструкций этой вертикали – федеральные округа во главе с полномочными представителями Президента. Между тем эти люди, надзирающие за исполнением законов и Конституции страны, сами не имеют конституционного “мандата”. Вы не усматриваете здесь противоречия?
- Изменение Конституции ради закрепления за полпредами Президента их нынешних полномочий я считаю нецелесообразным. Если глава государства - гарант Конституции, а в ней прописана его ответственность за сохранение целостности России, то действия В. Путина, ориентированные на исполнение возложенных на него обязанностей и не выходящие за рамки предоставленных ему прав, должны быть признаны конституционными. То есть введение федеральных округов – это лишь техническое средство, один из возможных способов практического решения задачи, имеющей для государства стратегическое значение.
- Стратегическая задача предполагает тактические задания исполнителям. Какие поручения дал Президент своим полпредам, что они успели сделать за первый год своей работы?
- Президент выбрал этих людей, прежде всего, для того, чтобы они восстановили доверие народа к власти, по пунктам разъяснили условия нового “договора” между обществом и государством. Отвечая перед Путиным за темпы и результаты реформирования госвласти, президентская вертикаль должна озаботиться и ходом экономических реформ – эта задача из разряда явно перезревших. Более того, если процесс сборки “модернизированной” модели государства не будет поддержан соответствующими экономическими процессами, то на выходе мы получим административную структуру, которая мало что решает. Но начинать, тем не менее, следует с реформы госуправления: в стране, разделенной административными барьерами, в стране, где нет единого правового поля, и потому многие решения просто не могут быть реализованы, нельзя даже приступать к экономическим преобразованиям. Чем в известной степени и объясняются “невнятные” в социальном смысле результаты первого десятилетия реформ.
- Другими словами, если прежде едва ли не каждый регион вырабатывал собственную стратегию выживания от ультралиберальной до талонно-распределительной, то теперь процесс реформирования народного хозяйства России будет осуществляться по общефедеральному плану и под жестким контролем государства?
- В предельно упрощенном виде – да. Но страна находится в такой ситуации, что простых решений накопившихся проблем нам никто не предложит.
- Самара успела свыкнуться с положением лидера Поволжья, и когда столицей федерального округа был назначен Нижний Новгород, решение Президента у нас встретили с недоумением и даже обидой. Вам известны мотивы, определившие выбор главы государства?
- Полагаю, что в данном случае безусловные преимущества Самары – ее промышленный потенциал, темпы экономического роста, более развитая система управления и т.д. не могли служить аргументом в пользу превращения ее в центр федерального округа. И наоборот, заметное отставание в хозяйственном развитии Нижнего Новгорода, зафиксированное в последние 10 лет, требует компенсации. И административный ресурс может служить одним из способов вывода области из нынешнего депрессивного состояния. Ведь провал в Нижнем громко аукнется в традиционно связанных с ним Мордовии, Чувашии, Мари-Эл. То есть “цена вопроса” – благополучие северо-западного куста, а значит, и всего Приволжского округа. Конструкция не выстоит долго на одной ноге, даже такой крепкой, как самарская.
- Напоследок хотелось бы услышать что-то сугубо оптимистичное по поводу будущего России…
- Оно в наших руках!
Вопросы задавал Василий ВОЛГИН